Отступление Наполеона
«Верьте
мне, - сказал полковник, - мы идем навстречу мрачной будущности.
Москва уничтожена, армия деморализована,
кавалерия погибла;
если
нас застигнет теперь и зима, то я не знаю,
что
спасет нас от катастрофы.
Боюсь, что гений императора здесь бессилен...»
«Если
бы корсиканец, вместо того,
чтобы торопиться в Москву после Бородина,
свернул
бы на Калужскую дорогу
и
отрезал нас от продовольствия, считайте,
что
русской армии уже не было бы... вместо армии была бы толпа
недоумевающих
патриотов... Это недоразумение заставило бы
их задуматься о причинах кровопролития
и
многого другого, что унижает наше общество...
А когда человек задумывается, он уже близок к
истине...»
Булат
Окуджава «Свидание с Бонапартом»
В день боя под Чернишней Кутузову от полковника Кудашева
было доставлено перехваченное письмо, в котором маршал Бертье сообщал одному из
французских генералов о намерении Наполеона в скором времени оставить Москву.
Ф.Сегюр пишет, что Наполеон, узнав о поражении Мюрата, воскликнул: «Идёмте к
Калуге, и горе тем, кто попадётся нам на пути!» 19 октября «Великая армия» в
100 тысяч человек с обозом из 40 тысяч повозок покинула Москву. Маршалу Мортье
был дан приказ взорвать Кремль. 22 октября попытка уничтожить Кремль была
осуществлена. Были частично разрушены 3 башни, арсенал и Грановитая палата.
Остальное уцелело.
Два дня шла французская армия по Старой Калужской дороге.
Наполеон объявил, что «идёт поразить Кутузова на том самом месте, где русский
полководец только что одержал победу». Но узнав в Красной Пахре, что русские не
преследуют войск Мюрата, а отошли обратно в Тарутино, Наполеон неожиданно
повернул свою армию на запад. Двигаясь проселками, он перевёл её на Новую
Калужскую дорогу, прикрыв этот марш высылкой корпуса Нея к деревне Вороново,
где последний, соединившись с остатками корпуса Мюрата, должен был отвлечь
внимание русских от Новой Калужской дороги. Одновременно Кутузову с полковником
Бертеми было направлено письмо начальника французского штаба маршала Бертье. В
этом письме Наполеон вновь выдвигал условия мира, а также просил фельдмаршала
«о принятии мер, дабы война получила ход, сообразный с установленными
правилами».
Бой
под Малоярославцем
22 октября генералу Дохтурову от начальника партизанского
отряда капитана Сеславина, лично видевшего Наполеона со свитой и гвардией в
селе Фоминском, стало известно о движении всей французской армии к
Малоярославцу. Пленный унтер-офицер гвардии донёс, что «тяжёлая артиллерия и
кавалеристы, утратившие лошадей, и все излишние тяжести отправлены по Можайской
дороге под прикрытием войск Понятовского. 23 октября главная квартира императора будет в Боровске.
Далее войска направятся на Малоярославец». В авангарде шёл корпус Е.Богарне.
24 октября к Малоярославцу подошёл корпус Дохтурова, его
33-й егерский полк вытеснил французов из города. Но прибывший в это время со
своим штабом к Малоярославцу Е.Богарне ввёл в дело дивизию Дельзона, который
здесь и был убит. Кутузов для подкрепления Дохтурова направил 7-й корпус
генерала Н.Н.Раевского. Наполеон взял из корпуса Даву 2 дивизии и вновь овладел
Малоярославцем.
Во второй половине дня сюда подошли основные силы русской
армии из Тарутино. Кутузов был «под неприятельскими ядрами, - пишет Михайловский-Данилевский,
- вокруг него свистели даже пули. Тщетно упрашивали его удалиться из-под
выстрелов. Он не внимал просьбам окружавших его, желая собственными глазами
удостовериться в намерениях Наполеона, ибо дело шло об обороте всего похода, а
потому ни в одном из сражений Отечественной войны князь Кутузов не оставался
так долго под выстрелами неприятельскими, как в Малоярославце».
Наполеон, узнав о
прибытии к Малоярославцу главных сил русской армии, заявил своим маршалам, что
это совсем переменило положение дел. Он понял, что дорога на Калугу теперь
закрыта накрепко. С наступлением темноты бой стал затихать. Город горел, был
весь в дыму. Французы потеряли убитыми около 5000, потери русских – 3000
человек. На следующий день казачьи части М.И.Платова столкнулись у Медыни с
корпусом Понятовского, стремившимся пробиться в Калугу обходным путём.
Одновременно была перехвачена записка маршала Бертье к
начальнику топографического депо: «Постарайтесь собрать сведения о старой
дороге из Москвы через Боровск, Малоярославец и Пески, из Песков в Медынь, из
Медыни в Вязьму, из Вязьмы и Калуги в Мосальск». На рассвете 25 октября
Наполеон прибыл в Малоярославец, чтобы ещё раз осмотреть место сражения. По
дороге он чуть было не попал в руки казаков М.И.Платова. Только конвой да
гвардейская кавалерия, вступившие в бой с казаками, дали Наполеону возможность
спастись. Под генералом Раппом была убита лошадь. Наполеон возвратился в
Городню и вечером отдал приказ отступать по Смоленской дороге.
«С этого момента,- пишет Ф.Сегюр,- он видел перед собою
только Париж, точно так же, как, уезжая из Парижа, он видел только Москву».
Французская армия начала отступление. Кутузов тоже отступил к Детчино и
Полотняному Заводу, чтобы исключить диверсии противника против своего левого
фланга. Таким образом, между армиями противников образовалась дистанция в два
дневных перехода.
Взятие
Вязьмы
27 октября французские войска вышли на Смоленскую дорогу.
К ним присоединился корпус Понятовского, находившийся в окрестностях Вереи, и
корпус Мортье, подошедший из Москвы. Вся армия вытянулась в одну огромную
колонну. Утром 29-го октября гвардия вместе с Наполеоном прошла Бородино. Возросла
роль армейских партизанских отрядов. Партии полковников Кайсарова и Кудашева
настигали противника с тыла, отряд полковника Ефремова действовал по дороге
между Можайском и Москвой, отряды Сеславина и Фигнера – между Медынской и
Смоленской дорогами, отряд Давыдова – между Гжатском и Вязьмой.
Наполеон стремился как можно быстрее преодолеть
расстояние до Смоленска. «Скорость, с каковою идёт неприятель, так велика,-
доносил А.П.Ермолов, - что без изнурения людей догнать его невозможно». В
Смоленске французов ожидали крупные запасы продовольствия, фуража и войсковые
подкрепления. 31 октября казаки М.И.Платова между Можайском и Гжатском, у
Колоцкого монастыря, обойдя левый фланг арьергарда противника, неожиданно ударили по его колонне,
истребили более двух батальонов, отбили 20 орудий, большой обоз и захватили 2
знамени. Об активном характере действий русской армии свидетельствует бой под
Вязьмой 3-го ноября.
Рано утром войска М.А.Милорадовича тремя колоннами
выступили из села Спасского и к 8 часам подошли к Смоленской дороге у села
Максимово. Кавалерия внезапно обрушилась на отходившую колонну французов, смяла
её и заняла дорогу. Завязался бой с передовыми частями арьергардного
отрезанного корпуса Даву. Богарне и Понятовский повернули свои корпуса обратно
и устремились на выручку Даву. М.А.Милорадович сошёл с дороги, но
артиллерийским огнём обратил французов в бегство. Около 2-х часов дня русские
всеми силами атаковали противника, который был отброшен к Вязьме.
В 4 часа дня в
город одновременно ворвались войска Милорадовича, казаки Платова, партизаны
Сеславина и Фигнера. Особенно отличился при взятии Вязьмы Перновский пехотный
полк под командованием генерал-майора П.Н.Чоглокова. Бой за Вязьму длился почти
10 часов. В нём участвовало около 37 тысяч французских и 25 тысяч русских
войск. Потеряв более 6000 убитыми и ранеными и 2500 пленными, французы
вынуждены были оставить город и спешно отступить к Дорогобужу. В результате
действий русской армии от Малоярославца до Вязьмы противник потерял около 30000
солдат и офицеров.
Избежать
столкновений, уйти от преследования русскими, форсированным маршем добраться до
Смоленска и найти там убежище – таковы стремления Наполеона в этот период.
«Передайте герцогу Эльхингенскому (маршалу М.Нею), - приказывал он своему начальнику
штаба маршалу Бертье,- что как только он примет командование арьергардом, ему
следует добиваться наиболее компактного движения армии, ибо мы попусту
растрачиваем то, что ещё осталось от хорошей погоды». Лишь 2-го ноября выпал
первый снег, а морозы (до -12°C) ударили, когда французская армия подходила к Смоленску.
Уничтожение
армии Наполеона
Главные силы русской армии продолжали движение южнее
Смоленской дороги, чтобы срывать всякие попытки противника отступить к Орше и
Могилёву, находиться ближе к запасам и резервам, следующим к армии, и плотно
прикрывать продовольственные районы. Генералу Орлову-Денисову было приказано
воздействовать на левый фланг противника, упреждая его в движении; отрядам
Давыдова и Ожаровского – выдвинуться вперёд и стремиться выйти к Смоленску.
Это было не «выталкивание» полчищ Наполеона, а их
уничтожение. Кутузов отмечал: «Неприятель, продолжая своё отступление,
претерпевает на каждом шагу сильный урон, наносимый ему авангардами нашими.
Потеря его от Москвы по сие время неисчислима... В разных атаках и сражениях
под Вязьмой и Дорогобужем взято знамён 5, орудий 26, более 3000 пленных, в том
числе 2 генерала, 3 полковника, более 30 офицеров, убитыми и ранеными со
стороны неприятеля – 10000».
В Смоленск Наполеон прибыл 2 ноября. Целую неделю к
городу подходили измученные, наполовину разбитые корпуса. Боеспособных
оставалось не более 50 тысяч. Большинство соединений сохранило только своё
название. В корпусах Жюно и Понятовского под ружьём находилось по 700-800
солдат. Конницы оставалось не более 5000, причём сюда входили и остатки всех
4-х резервных кавалерийских корпусов. Наполеон провёл в Смоленске 5 дней, пока
растянувшиеся колонны «Великой армии» одна за другой подтягивались к городу.
Все французы – от императора до последнего мародёра в
самом хвосте армии – спешили тогда в Смоленск, как на землю обетованную.
Близость Смоленска придавала им силы. Но «в мёртвом, полуразрушенном, полусгоревшем
городе отступающую армию ждал удар, сломивший окончательно дух многих её частей:
в Смоленске почти никаких припасов не оказалось», - вспоминал принц
Е.Вюртембергский. Собственно на гвардию припасов хватило. «Приказывают снабдить
на 2 недели одну гвардию, - записывал в те дни обер-провиантмейстер «Великой
армии» М.-Л.Пюибюск, - в таком случае для 1-го и 4-го корпусов останется только
по кусочку хлеба на человека, и то не долее, как дня на два».
Армейские части были озлоблены на гвардию за её
всегдашние привилегии, но так как вступать
в борьбу с ней, по-прежнему безупречно организованной, вооружённой и
спаянной, нечего было и думать, они, презрев всякую дисциплину, толпами
бросились на оставшиеся склады и в голодном исступлении разбили и опустошили
их. Не оказалось в Смоленске и подкреплений ни людьми, ни лошадьми. Но хуже
всего были дурные вести о положении дел, которые Наполеон получил в Смоленске
отовсюду, вплоть до Парижа.
Маршал К.Виктор увёл свой корпус на помощь Л.-Г.Сен-Сиру,
а целая бригада из этого корпуса под командованием генерала Ж.-П.Ожеро была
пленена под Ляховом партизанами и казаками. Наполеон, узнав об этом, буквально
рвал и метал. Тем временем ему докладывали, что П.В.Чичагов продвигается к
Минску, и что 7 ноября П.Х.Витгенштейн занял Витебск, а 8-го М.И.Платов разбил
часть корпуса Е.Богарне на реке Вопь. Таким образом выяснилось, что Чичагов с
юга, Витгенштейн с севера, а, главное, Кутузов – с востока подступают к
«Великой армии» и грозят её окружить. Наполеон понял, что его план « устроить в
Смоленске свой главный авангардный пост» для зимовки в междуречье Днепра, Березины
и Западной Двины, на рубеже Витебск – Орша – Могилёв, рушится. Приходилось
отступать дальше с надеждой задержаться в районе Минска и Вильно. Впрочем,
чрезвычайное событие во Франции побуждало его спешить с уходом из России
вообще.
Заговор
республиканцев
6 ноября Наполеон узнал о заговоре в Париже
республиканцев, во главе которого стоял генерал Клод-Франсуа Мале. Заговорщики
попытались осуществить государственный переворот. Распустив слух, что Наполеон
7-го октября умер в Москве, и, оперируя подложными документами, Мале в ночь с
22 на 23 октября до 9 часов утра успел захватить почти весь Париж, арестовал
министра полиции Р.Савари, провозгласил Францию республикой, а генерала Ж.Моро
(находившегося тогда в Америке) – президентом и готовил ратушу для первого
заседания республиканского Временного правительства. Лишь поутру военные и
полицейские власти Парижа опомнились, рассудили, что «покойник не умер», и
арестовали всех участников заговора – 24 человека. 14 из них вскоре казнили.
Наполеон понял,
что в самой Франции «вера в устойчивость его власти пошатнулась». Больше всего
обеспокоило и удручило императора то, с какой лёгкостью парижане отреклись от
его сына. «А Наполеон II! – восклицал он, - О нём и не подумали!» В русском лагере о заговоре Мале
ходили тогда фантастические слухи: «Во Франции революция» и «сею революциею
движет императрица Жозефина».
Поражение
корпуса вице-короля
14 ноября Наполеон оставил Смоленск и повёл значительно
поредевшие, не отдохнувшие, большей частью голодные и деморализованные, но ещё
достаточно грозные колонны «Великой армии» дальше на запад. В тот же день
Кутузов привёл свои главные силы в деревню Юрово и здесь дал им «растах» (отдых
– Rasttag) до утра 16-го ноября.
К вечеру 15-го ноября, когда Наполеон с корпусами Жюно,
Понятовского, гвардией и кавалерией Мюрата подошёл к городу Красному, он узнал,
что город занят очень сильным отрядом графа А.П.Ожаровского (22-23 тысяч
человек при 120 орудиях). В то же время войска М.А.Милорадовича вышли к
Смоленской дороге у села Мерлино, отрезая тем самым от главных сил Наполеона
сразу три корпуса – Е.Богарне, Л.-Н. Даву и М.Нея. При этом с тыла их
неотступно преследовали казаки М.И.Платова.
В ночь на 16 ноября стремительной атакой дивизии Молодой
гвардии под командованием генерала
Ф.Роге выбили французы отряд Ожаровского из Красного и расчистили себе путь к
местечку Ляды и далее на Оршу. Отправив туда Жюно и Понятовского, Наполеон сам
с гвардией простоял весь день 16-го в Красном, поджидая отставшие корпуса. В
тот же день М.А.Милорадович нанёс поражение отходившему корпусу Е.Богарне.
Кутузов разделил армию на 3 крупных отряда. Отряд генерала А.П. Тормасова
получил задачу утром 17 ноября выступить из села Шилово и, обходя г. Красный с
юга, выйти к селу Доброму, в тыл французской армии, перерезать дорогу и закрыть
пути отхода к Лядам. Отряд генерала М.А.Милорадовича, скрытно расположившись у
сел Мерлино и Ржавка, должен пропустить корпус Даву к Красному и затем выйти
ему в тыл. Отряд генерала Д.В.Голицына, выдвинувшись к деревне Уварово, должен
был атаковать противника в Красном.
Остатки корпуса
Е.Богарне окольными путями, через леса добирались до Красного, заплатив дорогую
цену. Они потеряли почти всю артиллерию, обозы и 2 тысячи солдат. Выяснив, что
русские не собираются вступать в генеральное сражение, Наполеон оставил в
Красном маршала Э.-А.Мортье с Молодой гвардией ждать корпуса Даву и Нея, а
Старую гвардию и конницу Мюрата повёл вслед за Богарне в Ляды и далее на Оршу.
Между тем Даву и Ней, не получившие от императора точных инструкций, плохо
взаимодействовали друг с другом, что поставило первого из них под угрозу
окружения, а второго – на край гибели. Не меньший урон понёс Даву. Ему, как и
Богарне, М.А.Милорадович предлагал сдаться, но Даву 17 ноября с боем прорвался
к Красному, теряя обозы, пушки, отставшие части. Среди русских трофеев
оказался и личный обоз Даву, а в нём –
его маршальский жезл. Ней же со своим корпусом безнадёжно отстал и был окружён
русскими со всех сторон.
Сражение
под Красным
После Вязьмы Ней шёл в арьергарде «Великой армии». В
Смоленск он пришёл последним и надолго задержался там, чтобы «запасти хлеб для
своих солдат» (А.Коленкур). Только в ночь на 17 октября Ней выступил из
Смоленска. Его корпус имел по французским данным в строю 6 тысяч бойцов и 6
орудий, а из кавалерии только взвод охраны. Он попытался пробиться к Красному,
но не смог. Русское кольцо вокруг него сжималось. Милорадович прислал к нему
парламентёра с предложением сдаться. Ней задержал присланного, чтобы тот не
рассказал о бедственном положении корпуса. Тогда от Милорадовича прибыл второй
парламентёр – потребовать своего предшественника и сделать маршалу те же
предложения. Ней задержал и второго парламентёра.
Утром 18-го он повернул на север и, отбиваясь от русских,
которые атаковали его и с тыла, и с флангов, устремился на прорыв к переправе
через Днепр у местечка Сырокоренье. Ценой невероятных усилий и тяжелейших
потерь Ней сумел вырваться из русского кольца, перешёл в ночь с 18 на 19 ноября
Днепр по тонкому льду у Сырокоренья и привёл к Наполеону в Оршу 800- 900
человек – всё, что осталось от его корпуса. Наполеон считал гибель своего
«храбрейшего из храбрых» маршала почти неизбежной. «Я отдал бы 300 миллионов
ливров золота, которые хранятся у меня в погребах Тюильри, чтобы спасти его»,-
говорил он А.Коленкуру. Когда же Ней предстал перед ним живой и невредимый,
император, обнимая маршала, признался ему: «Я больше не рассчитывал на вас».
За три дня боёв под Красным, с 16 по 18 ноября французы
потеряли, по данным штаба Кутузова 19,5 тысяч человек пленными, 209 орудий и 6
знамён. Богданович называет 26 тысяч пленных и 6 тысяч убитыми. Русские
потеряли всего 2 тысячи убитыми и ранеными. Вице-король Италии Е.Богарне писал
начальнику штаба маршалу Л.А.Бертье о войсках своего корпуса: «Дух в солдатах от
сильного изнеможения так упал, что я считаю их теперь весьма мало способными к
понесению каких-либо трудов».
Собственно боевой дух и способность к понесению каких-либо
трудов сохраняла только гвардия, которую Наполеон и в самое трудное время
отступления из России обеспечивал, за счёт других войск, всем необходимым. Вот
зарисовка с натуры из воспоминаний Дениса Давыдова о ноябрьских боях под
Красным: «Наконец, подошла Старая гвардия, посреди коей находился сам
Наполеон... Неприятель, увидя шумные толпы наши (партизан и казаков), взял
ружьё под курок и гордо продолжал путь, не прибавляя шагу... Я никогда не
забуду свободную поступь и грозную осанку сих всеми родами смерти угрожаемых
воинов! Осенённые высокими медвежьими шапками, в синих мундирах, в белых
ремнях, с красными султанами и эполетами, они казались как маков цвет среди
снежного поля... Гвардия с Наполеоном прошла посреди толпы казаков наших, как
стопушечный корабль между рыбачьими лодками».
По французским данным состав главной наполеоновской армии
исчислялся в 23 тысячи штыков, 2 тысячи сабель и 30-40 орудий, хотя корпуса и
дивизии сохраняли свою нумерацию. Кутузов писал в личном письме: «Сегодня я много
думал о Бонапарте, и вот, что мне показалось: если вдуматься и обсудить
поведение Бонапарта, то станет очевидным, что он никогда не умел или никогда не
думал о том, чтобы покорить судьбу... Бонапарте неузнаваем. Порою испытываешь
соблазн поверить в то, что он уже больше не гениален».
Переправа
через Березину
Но к вечеру 22 ноября, соединившись с корпусами маршалов
Удино и Виктора «Великая армия» уже насчитывала более 40 тысяч человек, и
находилась на подходах к реке Березине. С севера французов теснили войска
П.Х.Витгенштейна, с юга войска адмирала П.В.Чичагова, с востока с главными
силами наступал, не торопясь, М.И.Кутузов.
Утром 23 ноября Чичагов направил по дороге к Лошницам
трёхтысячный отряд под командованием генерала П.П.Палена. В то же время навстречу
ему из Лошниц по направлению к городу Борисову вышел авангард маршала Удино,
получивший приказ Наполеона во что бы то ни стало овладеть переправой у Борисова. Отряд Палена был отброшен от Борисова.
Чичагов отвёл свои войска на правый берег Березины. Потеря Борисова и отход
войск Чичагова на правый берег Березины открывали Наполеону возможность
вырваться из окружения и переправиться через Березину.
Маршал Удино получил приказ удерживать Борисов и начать
постройку переправ севернее города у деревни Студёнки, где имелся брод. Для
наблюдения за работами выехали маршалы Мюрат и Мортье. Сапёры, самоотверженно
работая по грудь в ледяной воде, построили два моста. А в районе деревни
Ухолод, южнее города Борисова французы стали деятельно имитировать постройку
переправы. Простояв 3 дня против г. Борисова, Чичагов, к великой радости
Наполеона, двинулся с основными силами к местечку Зашкевичи, что в 25 км южнее
г. Борисова, оставив в Борисове малочисленный отряд генерала Е.И.Чаплица., а у
Студёнки – 2 батальона пехоты и 3 казачьих полка под командой генерала
Корнилова.
28 ноября к Борисову прибыл Наполеон. Когда мосты были
построены, французы начали переправу. Войска Платова, Ермолова, Витгенштейна и
партизаны Сеславина, почти одновременно подошедшие к Березине, завязали бой с
противником на обоих берегах реки. К Борисову возвратились и войска Чичагова.
28 ноября на правом берегу Березины войска Чичагова совместно с отрядом
Ермолова и казаками Платова атаковали переправившиеся французские части Удино и
Нея. На левом берегу Березины против прикрывавшего переправу корпуса маршала
Виктора перешёл в наступление Витгенштейн. Упорный бой продолжался до позднего
вечера. Лишь ночью корпусу Виктора удалось переправиться через Березину. Мосты
были разрушены и сожжены. На левом берегу остались до 8 тысяч нестроевых,
больных и гражданских лиц, отступавших вместе с французами. Большая часть из
них была перебита казаками или погибла от голода и холода.
Вырвавшись из окружения, Наполеон рано утром 29 ноября,
сопровождаемый сильно поредевшей гвардией, помчался к Зембину. Через неделю,
добравшись до Сморгони, Наполеон, оставив войска под командованием Мюрата,
отбыл в Париж. Потери французов на Березине были чрезвычайно велики. К Березине
подошло 40 тысяч вооружённых солдат, потери убитыми, ранеными и пленными
составили около 30 тысяч. Уже на третий день после переправы французская армия
насчитывала только 9 тысяч человек.
Прибыв 22 декабря в Вильно, М.И.Кутузов с полным правом
мог оповестить народ и армию: «Война окончилась за полным истреблением
неприятеля!»
Английский эмиссар при штабе Кутузова сэр Роберт Томас
Вильсон пишет в своих мемуарах, что Кутузов следующим образом мотивировал своё
несогласие на его предложение об активизации действий: «Ваши соображения меня
не убеждают. Я лучше желаю построить «золотой мост», как вы называете, моему
неприятелю, нежели поставить себя в положение, сопряженное с «большими
усилиями». Сверх того, я опять повторяю то, что уже несколько раз вам говорил,
что я вовсе не убеждён, будет ли великим
благодеянием для вселенной совершенное уничтожение Наполеона и его
войск. Наследство после него не попадёт в руки России или какой-нибудь иной из
континентальных держав, но достанется той державе, которая уже завладела
морями, и тогда её владычество будет неоспоримым».
Использованная литература:
Ф.Сегюр, Поход в Россию. Записки адъютанта Наполеона I.
М. 1913, с.219.
А.И.Михайловский-Данилевский, Отечественная война 1812 г.
т.3, с.334.
Correspondance
de Napoleon I, tome vingt-quatrieme. Paris MDCCCLXVIII, №19316, p.296.
М.И.Кутузов, Сборник документов, т.4,ч.2, с.222. №3,
R.Wilson,
Narrative of Events during the Invasion of Russia by Napoleon Bonaparte. London, 1860, p. 234.
Е. Вюртембергский, Воспоминания о кампании 1812 г. в
России. Военный журнал, 1848, №3, с.66-67.
М.-Л.Пюибюск, Письма о войне в России в 1812 г., М. 1833,
с.114.
Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА, СПб, 1912,
т.20, с.30.
А.Коленкур, Мемуары. Поход Наполеона в Россию. М. 1943.
Д.В.Давыдов, Сочинения. М.1962, с.370-371.
М.И.Кутузов, Из личной переписки, «Знамя», №5, с.106.
Анатолий
Вощанкин
